Шестого октября в Биробиджанской детской музыкальной школе официально перестал существовать класс скрипки. Родителям, чьи дети покоряли инструмент Паганини и Когана, объявили, что преподаватель класса Анна Болтыбаева покидает Биробиджан. Сама Анна говорит, что хочет состояться не только как педагог, но и как исполнитель, а в нашей области ей это сделать не удалось. Можно по-разному относиться к ситуации, но факт остается фактом: в Еврейской области некому больше учить детей игре на скрипке.
Член союза писателей России Александр Драбкин в газете «Ди Вох» грустит о временах, когда скрипка звучала во многих биробиджанских дворах.
БИРОБИДЖАН, «Город на Бире», 29 октября – На совсем не старой ещё Театральной площади будто в насмешку над высоким искусством стоит статуя может-быть-еврея, играющего на скрипке. Без смычка. Несмотря на дефект скульптуры, горожане и гости города охотно позируют на её фоне, радуясь каждому удачному кадру. Остряки-самоучки пристраивают вместо смычка кто палку, кто зонт – и смеются. И в голову никому не приходит, что смычок давно уже утрачен не только этим «старым евреем»...
Скрипки в Биробиджане смолкают всё чаще. Только народный ансамбль скрипачей иногда радует концертами, которые в культурно-бюрократических документах почему-то называют отчётными.
Основатель коллектива Семён Наумович Гройсман сейчас живет в Израиле. Он побывал в городе в прошлом году, радовался встрече с друзьями-музыкантами и ничего не сказал о том, как умеют плакать скрипки о холодном, но счастливом биробиджанском прошлом. Климат наш тёплым не назовешь, но сколько тепла было вокруг самого нежного музыкального инструмента, сколько любви!.. И потому прошлое было счастливым.
В беседе с журналистом старый учитель вспоминал, как ещё мальчишкой во время войны ходил зимой в музыкальную школу на лыжах, а инструмент бережно заворачивал в тряпочку. В нашей музыкальной школе был симфонический оркестр – это вам о чём-нибудь говорит?!
Скольким соседям в те годы малолетние наматывали нервы на смычки, но как после те гордились музыкантами, живущими с ними в одном дворе или даже одном доме.
Конечно, песен под аккомпанемент скрипки, как под баян, не погорланишь. Зато как изумительно думается. И великолепные примеры тому есть не только в художественной литературе. На скрипке играли Альберт Эйнштейн, Михаил Юрьевич Лермонтов, Иван Андреевич Крылов. И Шерлок Холмс в кино тоже играл. Но кому из современных отроков захочется им подражать?! Увы, современные менты в «Убойной силе» или ещё каком сериале на скрипке не играют. А даже если кому и захочется, кто его научит?..
Может, что-то и прошло в этом городе мимо меня, но сомневаюсь, что игрой на скрипке здесь кому-то удавалось прилично заработать. Скрипачи-любители из ансамбля работают в местах, никак с музыкой не связанных.
Вот, казалось бы: где, как не здесь, в городе, построенном евреями-переселенцами, звучать скрипке?! Ан нет. Тишина. Не только скрипки у нас нет, но и смычка даже. И, похоже, не будет. По крайней мере, в ближайшее время. А всё потому, что делать музыку и деньги одновременно могут лишь очень немногие люди, и их в нашем городе почти нет. И тех почти нет, кто может этому научить.
В Израиле, в одном из пригородов Хайфы, в огромном ресторане, название которого я сейчас и не помню, работал старый музыкант Феликс. Несмотря на возраст, он легко ходил между столиками, играл поочередно на скрипке и аккордеоне. Красивая и добрая музыка на некоторое время делала тише застолья эмигрантов из России. Его слушали и плакали – пусть и нетрезвыми слезами. А после на эстраду выходила группа – она гремела попсой, и отдыхающие сползались на танцпол, и здесь была уже другая Россия.
Всё это было давно. В те годы, когда в детской музыкальной школе Биробиджана маленькие скрипачи упражнялись гаммами и этюдами. Когда изваяние музыканта со скрипкой в руках ещё не было отлито, и была надежда, что всё когда-нибудь изменится к лучшему.
Александр ДРАБКИН