БИРОБИДЖАН, 10 октября, «Город на Бире» - проект «Давай останемся в ЕАО» реализуется при поддержке правительства ЕАО и Фонда президентских грантов.
Тренд на альтернативное образование подбирается к Биробиджану. Первой такой школой в ЕАО стала «Наша школа» Натальи Болговой, которая открылась два года назад. Как работает обучение без домашних заданий и с демократическим устройством, где учитель равен ученику, где нет 40-минутых уроков, а тема занятия может поменяться по договорённости с детьми – читайте в интервью.
Что такое «Семейное образование»?
От обратного – это не государственное и не частное обучение. Семейное образование - это когда родители либо занимаются со своими детьми сами, либо нанимают для них репетиторов, либо используют электронные площадки обучения. То есть ребенок осваивает программу независимо от школы, и появляется в общеобразовательной школе один раз в год на промежуточную аттестацию.
Форма семейного обучения прописана в законе, и такая форма - часть государственной системы образования. Учась в школе и ходя часто к репетиторам, в каком-то смысле, ребенок находится на семейной форме обучения.
По оценкам Высшей школы экономики, в России сейчас около 850 частных школ, в которых учится порядка 123 тысяч детей. Это 0,8% от всех школьников страны. На семейном обучении в нашей стране - около 45 тысяч, или 0,3% от всех школьников. В исследовании Высшей школы экономики пишут, что этот сегмент начал расти во время пандемии.
В Биробиджане нет частных школ, но есть пока одна школа альтернативного, семейного образования, это «Наша школа». Её основатель Наталья Болгова объясняет открытие такой школы собственным школьным опытом. Для своих детей такого же опыта она не хотела.
- Почему вам не нравится стандартная школьная система?
- Школьная система - это не плохо, но некоторые вещи мне не понятны. Например, я не могу понять, как в классе на 30 человек возможно объяснять предмет. Каким бы хорошим ни был учитель, это очень тяжелая задача: кто-то болтает, другой отвлекается, кто-то прямо сейчас пытается понять, а кто-то уже понял, и так далее… В конце конца не ясно, кто и как из ребят усвоил материал.
У нас в группе - не больше 10 ребят, и педагог может наблюдать – как тот или иной ребенок справляется с конкретными предметами, у кого на сколько хватает сосредоточенности.
И ещё момент в том, что ребёнок в начальной школе психологически не готов выдерживать 40 минут на одном месте, не готов сконцентрироваться на чём-то одном. Каждые 10-15 минут необходима смена не только деятельности, но иногда и смена предмета обучения. По этой причине у нас обучающий процесс иногда идет 10-15 минут, а затем все вместе – ученики и учитель на перерыв, чтоб дети побегали, подвигались, или просто посидели, попили чай.
- Если дети могут устать через 10 минут и встать, побегать, а потом то же самое – через 15 минут, то как давать знания? Легко представить, что ученики будут бегать постоянно.
- У нас нет системы временных отрезков, как в школе. Нет строго очерченного русского языка на 40 минут. Так же как нет парт, за которым дети обязаны постоянно сидеть. Если надо сесть за стол и сделать упражнение – ребята садятся и делают. Не хочет – не будет садиться. Если педагог подготовил материал по русскому языку, но видит, что ребята не готовы к русскому – будет что-то менять, изучать другое. Однако это «другое» будет включено в образовательный процесс.
Также мы учитываем состояние детей: в понедельник ребята приходят после выходных и медленнее включаются в работу. А к пятнице дети устают.
Так, в одну из пятниц я предложила детям перебрать книги в нашей библиотеке. Для этого надо было вытащить книги, разложить по категориям. Дети вытаскивали всю литературу и разбирали по тематике: исторические, словари, энциклопедии, сказки народов мира, и так далее. Всё это заняло 3 часа. В процессе того, как дети складывали книги, они пролистывали что-то, немного читали. А учителя их не дергали, не подгоняли, мол: «Давайте складывать быстрее, чтобы что-то успеть». Нет, смысл был в том, чтобы ребята зацепились за прочитанное (пусть даже пол страницы), и потом вернулись к книгам.
- Получается, учитель не может сказать детям «нет» и настоять на своём?
- Прямых механизмов принуждения мы не используем. Мы учим ребят договариваться на своём примере. Например, в той же библиотеке есть особая полка, которую ребята собирали вместе с педагогом. И вместе оговорили правило: педагог может взять любую книгу с этой полки, в этом случае дети не смогут отказать, и будут по ней работать. Так же ребёнок в процессе обучения может взять другую книгу, и педагог примет этот выбор.
- Как строятся отношения между учеником и учителем? Где лежат границы?
- Границы – общечеловеческие. Не материться, не пинаться, не бить, не ругаться, не брать чужие вещи, не ломать имущество школы, все игрушки оставлять за дверью класса. Конечно, когда идёт образовательный процесс, между педагогом и ребятами могут быть жаркие споры, дискуссии, но не ругань.
У нас пишут и диктанты, и изложения, и сочинения. Но временной структуры нет. Ученики могут заниматься 10 минут, потом делать перерыв. А могут полтора часа без перерыва чем-то увлечённо заниматься. Количество уроков и перемен не регламентировано. Однако предметы – все те же, по которым занимаются в школе, мы следуем госстандарту.
- Легко представить детей, которым дали широкие границы, и они вместо учёбы просто играют, балуются и бегают по школе все 3 – 4 часа. Разве так не происходит?
- Не надо путать свободу со вседозволенностью. У нас тоже есть рамки и границы, которые – опять же - прописывают сами дети и педагоги. Существует стена, на которой зафиксированы правила. Они, в общем, простые: «Едим только в столовой», «Во время уроков мы только в классе», «Не брать чужого с парты». Каждый понедельник на стене появляется новое правило. Когда учеников станет больше, соберем парламент и выберем главу, чтобы улучшить этот процесс.
- Зачем нужны настолько демократичные отношения?
- Чтобы уметь высказывать своё мнение. По мне, говорить только тогда, когда тебя спросят - не очень человечно. Во взрослой жизни это превращается в «Я скажу только когда меня спросят» и глупые житейские истины вроде «Инициатива наказуема». В системе гуманной педагогики человеку можно и нужно говорить. Таким образом формируется запас речи, образ мысли, но, конечно же, всё это - в уместном месте и времени. Во время обсуждения учебной темы в классе у нас каждый высказывается и выслушивает другого, не перебивая. Кстати, вот еще одно правило на стенке: ВГТО, это значит «Всегда Говорит Только Один».
Ученикам я не сразу сказала, что это за аббревиатура. Это, знаете, своего рода учебная провокация. В начале одной недели я предложила всем подумать, как расшифровывается ВГТО. А верный ответ сказала только к пятнице. Но тоже не сразу, ребус нужно было разгадать. Говорю детям: «В этом слове есть числительное, на какую букву может начинаться числительное? Потом: «В аббревиатуре есть глагол…». В общем, так мы вспоминали части речи, то есть занимались русским языком. Пластичность преподавателей – тоже, своего рода, демократичный метод.
- В «Нашей школе» есть домашняя работа?
- Нет. Обучающий процесс длится 3 часа, этого хватает, чтобы закреплять материал и усваивать программу без домашних работ. Это не значит, что у нас всё так «лайтово». Мы подаем материал так, чтобы дети усваивали его быстро и без мучений.
Например: как легко умножать на 9? Например, 3х9? У нас 10 пальцев. Смотрим на них, загибаем третий палец слева. Сколько остается левее? Два. А правее? Семь. Ответ – двадцать семь. И таких запоминающихся историй много, стоит только поискать.
- В «Нашей школе» нет оценок. Почему?
- Как можно оценить ребенка, и вообще человека? Оценка – субъективная норма. Когда в первом классе правят каллиграфию, графическое написание буквы «а», то тут нет никакой объективности оценки.
- Это тонкости. Есть, например, точные ошибки, когда нарушаются грамматические нормы.
- У нас ошибки - это не повод для наказания, это повод для изучения и развития. Поэтому, кстати, в нашей школе нет красной пасты. Если человек написал слово с ошибкой, стоит отметить: «Давай прочитаем слово вместе и разложим по буквам, по слогам…». Так мы не указываем, а учим детей находить ошибки самостоятельно. От того, что я поставлю человеку три или пару, он не поймет, в чем были недочеты. Если ошибается в правописании – можно вместе посмотреть словарь, так правописание отложится у ребенка в голове, быстрее сформируются нейронные связи.
- Тут вам ответят, что для исправления учителя после контрольных раздают листы, на которых красной пастой отмечены ошибки.
- Ребенок не станет заново решать математические задачи и примеры с листочка контрольной, чтобы исправить ошибки. Вы так делали в школе?
- Нет, кажется, никогда
- Так у всех детей. Посмотрели оценку и забыли.
- Если нет оценки, как понять, что ребенок справляется с программой?
- А как мы можем понять, что жена справилась с приготовлением борща? Или как она справилась с воспитанием детей? Мы ей выставляем оценку? В школе то же самое. Мы можем сказать ребенку: «Слушай ну классно, отлично, что эта задача тебе оказалась по зубам». И здесь мы не похвалили человека, а отметили трудность задачи, чтобы ощущался азарт взять посложнее задачу.
- После школы абитуриент поступает в вуз или другое учебное заведение. Там опять оценки. Что с этим делать?
- К сожалению, в нашем обществе все в той или иной степени оценивают другу друга. Начальник - подчинённого, мама сравнивает своего ребёнка с другим ребёнком, от этого не убежать. Но мне хочется, чтобы наши дети могли позволить себе не быть объектом в оценке и суждении каким-либо человеком. Чтобы могли себе позволить сказать: «Нет, я не хочу твоего одобрения, твоей оценки».
Наша задача - воспитать правильное отношение к этому явлению. Отношение к внешним оценкам должно быть разумным, внимательным и критичным. Приучая маленького человека к стремлению получать пятерки и четверки, есть риск, что потом он будет делать это всю жизнь, постоянно искать одобрения. Зачем? Лучше жить так, как нравится тебе, а не другим людям. Чего сейчас не хватает многим из нас.
- В конце года дети все равно должны идти на аттестацию в общеобразовательную школу?
- В мае 2022-го мои родные дети сдавали годовую аттестацию в школе Валдгейма. А уже через год, в марте 2023-го ребята сдавали аттестацию на электронной платформе, через интернет.
- Пока общество воспринимает платное образование как что-то чуждое…
- Как и платную медицину раньше. Теперь мы все пришли к тому, что поход к доктору – это, скорее всего, поход в частную клинику. А стоматолог – точно в частную. И мы видели, как коммерческие медцентры 5 – 10 лет назад вырастали в Биробиджане как грибы.
Можно предположить, что мы когда-нибудь придём и к платному государственному образованию, как в вузах. Сначала могут ввести оплату старшей школы – 10 и 11 классов. Потом ещё за что-то брать деньги…
Фото: Наталья Болгова