Подтопление 2019 года. Фото из архива
БИРОБИДЖАН, 13 октября, «Город на Бире» — В начале сентября, когда в автономии бушевал пик паводка, мы писали о семье Надежды АНОХИНОЙ и Сергея ТОМИЛОВА, которые оказались в эпицентре бедствия («Двое в лодке, не считая...», «Ди Вох» № 35). Русло Биры больше чем на неделю переместилось на территорию их земельного участка на Речной улице в Раздольном. Течение было такой силы, что под домом размыло фундамент и он даже накренился. Снесло половину хозяйственных построек, а на огороде не вырос бы даже рис – глубина подтопления была больше полуметра.
То, что осталось.
«Главное, что всё в порядке с сараем, в котором живёт наша животина», – сумел тогда порадоваться происходящему Сергей Викторович. И ещё обратил внимание, что подтопленцы на помощь особо не рассчитывают: «Нас жизнь уже научила, что надеяться можно только на свои силы и на помощь близких». Вынужден признать, что скепсис жителей Раздольного был оправдан.
В доме четыре жильца: кроме семейной пары, ещё мать и племянник Надежды. Поначалу в районной администрации им пообещали сорок тысяч рублей – по десять тысяч на каждого, но не дали и их. За практически разрушенный дом компенсации тоже не будет. Этот участок земли, официально и законно переданный семье под индивидуальное жилищное строительство, находится в зоне регулярных подтоплений. По словам хозяев, именно из-за этого дом не хотят регистрировать как жилой.
То, что построили.
Я обратился в администрацию Биробиджанского района. Там мне популярно объяснили, что участок под ИЖС семья получила в 2013 году, а в 2014-м вышло постановление Правительства РФ, запрещающее регистрировать жилые дома на территориях, подвергающихся регулярному подтоплению. Таким образом, никаких компенсаций этой семье не положено.
Надежда Анохина пыталась обратиться за помощью в районную прокуратуру, но там, если верить женщине на слово, её даже выслушать не захотели.
Другого жилья у этих людей нет. На дворе – середина октября. Как только глава семьи понял, что помощи ждать неоткуда, приступил к решительным действиям. На семейном совете было принято решение строить зимовье – разборный дом. Благо, Сергей Викторович – мастер на все руки.
– У нас на бугорке было немного шпал, которые не утонули, кое-что пришлось докупить, – рассказывает он. – Было тяжело, практически всё строил один, иногда помогал племянник. Внутри стены обил плёнкой, потому что шпалы обработаны креозотом. Сейчас вроде не пахнет. Все материалы обошлись в шестьдесят тысяч рублей. Денег у нас не было, пришлось забить на мясо корову.
Хозяева просили про зимовье не писать. Дескать, их могут наказать за самострой. Странное дело. Бумаги на землю имеются. Помощи людям, оказавшимся на грани выживания, нет. А они боятся! Вообще-то государство – в лице чиновников, работников прокуратуры и прочих – как бы обязано своих граждан защищать.
Эдуард ТИРАСПОЛЬСКИЙ