БИРОБИДЖАН, 30 июня, «Город на Бире» - В нынешнем году Россия отметила 80-летие Великой Победы. И в столице нашей Родины состоялось грандиозное празднование. На местах праздник отметили тоже очень достойно. Были и парады, и смотр военной техники, и награждение самых достойных, и встречи с ещё оставшимися участниками той страшной войны. Конечно, на многочисленных митингах добрым словом поминали не только ныне здравствующих ветеранов, но и тех бойцов, кто уже, к сожалению, отбыл в лучший мир. Те в своё время бились геройски, и немало приложили ратного своего труда, чтоб разгромить супостата и приблизить нашу Победу. В нашей небольшой области была целая плеяда таких героев. И, пожалуй, среди первых следует упомянуть Владимира Пеллера - Героя Социалистического Труда, полного кавалера ордена Славы.
Владимир Израйлевич, как и большинство тогдашних переселенцев в ЕАО, был родом с Украины, с Винницкой области. Его родители зажиточными людьми отнюдь не слыли. Отец грузовой извозчик. Мать большое по хозяйству хлопотала. А забот по дому был полон рот. Девять детей! И за каждым надо присмотреть, каждому хоть толику внимания уделить. Соответственно, семья перебивалась с хлеба на квас, и даже почивали все от мала до велика на соломенных тюфяках. О многих благах цивилизации, таких как постельное белье, Владимир Пеллер узнал уже будучи в армии.
Будущая супруга нашего героя тоже сокровищ по сундукам не хранила, и по положению была вполне под стать своему избраннику. К слову, романтическим их знакомство не назовёшь. Еврейские семьи, где дети были на выданье, договаривались про меж собой и устраивали эдакие смотрины. И если молодые друг другу глянулись, били шапкой оземь и устраивали свадьбу. Впоине прозаично.
Как всякого здорового молодого парня Владимира Пеллера в должный час взял на карандаш военком. И в 1935 году, с наступлением очередного призыва хлопца облачили в защитную форму и отправили на охрану наших Дальневосточных рубежей. А по окончании срочной службы, разведав, что здесь рядом образуется Еврейская область, Пеллер решил не возвращаться на неспокойную Украину, а приехал в Амурзет и начал с семьей обживаться здесь. Сначала юноша сел за рычаги трактора. И проявил себя как толковый и добросовестный работник. А уже через полгода столь ответственного парня выдвинули на пост председателя колхоза. И надо сказать, что несмотря на юные лета со своими непростыми обязанностями он справлялся вполне.
Однако лишь ненадолго окунулся молодой человек в мирную гражданскую жизнь. В июня сорок первого Левитан зачитал свое роковое обращение к народу и Владимир отправился в военкомат.
Куда только его лихая фронтовая судьба не закидывала! В каких только передрягах он не бывал! И при всем этом, когда многие наши соотечественники, увы, в кровавых баталиях лишь ожесточались сердцем, Владимир Пеллер сумел остаться добрым и благородным человеком, даже по отношению к врагу. Вот несколько военных эпизодов, которые в свое время поведала местным журналистам его дочь Анна Гуршпан.
«Отец командовал ротой разведки. Это случилось в канун Нового года, во время Сталинградской битвы. Они с бойцами попали в деревню, где ни немцев не было, ни наших. Обошли все, и только в крайней избе горел свет. Заглянули, а там немецкие разведчики оружие пирамидой поставили, сидят и пьют самогонку. Отец заскочил туда с криком «Хенде хох!» А немецкий старшой на чисто русском языке говорит: «Ты знаешь, лежачего не бьют!» И мой отец, этот великий гуманист, посадил своих разведчиков за стол, они выпили с фрицами за мир и покинули деревню. Особистам, естественно, доложили. Отца немедленно арестовали. Но на все есть счастье. Могли ведь сразу расстрелять. Папа тогда служил у Баграмяна. И тот его спросил: «Пеллер, ты еврей или немец?» Он ответил, что еврей. А Баграмян ему: «Врешь, еврей немцев никогда не отпустит». Сделали запрос на Украину. Три месяца папу держали в землянке, пока не пришел ответ, что есть такой еврей Пеллер. И только после этого его отправили в штрафной батальон.
Кто были штрафники? Репрессированные, которых отправляли в самое пекло искупать вину кровью. Папа был голубоглазый, кудрявый. Штрафбатом командовал полковник Воронкин. Он взглянул на Пеллера и процедил: «Эй, ты, бердичевский казак». Сразу намекнул на национальную принадлежность. Комбат отцу не понравился. Тот ходил с плеткой и нагайкой, всем давал зуботычины. Пеллеру он дал роту. Пришел к бойцам, а один бывший репрессированный нехотя так ему сказал: «Ты будешь восемнадцатым». Представляете, в первом же бою они убивали своих командиров?! Отец вернулся к Воронкину и заявил: «Ты знаешь, полковник, мне терять нечего. Расстреляй меня здесь — я буду знать, от кого я принял смерть. В бой я с ними не пойду. Люди истощены, раздражены, они давно не отдыхали». Комбат выматерился, но велел отвести роту в тыл. Отец вспоминал, что после недельной передышки бойцы шли за ним в огонь и воду, и то, что он остался жив, только их заслуга. «Я уже в первом бою свою вину искупил. Царапина, кровь, и ты искупил. Но бойцы попросили меня остаться, и я не бросил их».
Немало ратных подвигов числится на счету Владимира Израйльевича. И все три ордена Славы, которые всегда приравнивались к званию Героя, заслужены честно: потом и солдатской кровью. А штрафная рота, коей он командовал, где любого неугодного командира братва могла запросто пустить в расход, только еще больше закалила его железный характер. И, надо сказать, что крутой нрав нашего героя и обостренное чувство справедливости, хоть и создавали нередко серьезные проблемы Пеллеру, но всё же помогли выжить в те лихие времена.
Домой Владимир Израйльевич вернулся только в 46 году. Конечно земляки его помнили хорошо, и единодушно выдвинули на пост председателя колхоза. А в то время, когда война выкосила самых молодых и трудоспособных, вверенному Пеллеру колхозу, тоже приходилось солоно. Герой войны своей железной рукой начал наводить порядок. И хозяйство при его правлении заметно окрепло.
Да вот беда! Навалилась очередная напасть! Выдался как-то неурожайный год! Пеллер по зерновым с государством рассчитался сполна, а хлеб который по праву принадлежал крестьянам, заложил по амбарам, по сусекам. Но тут приехал большой начальник из области, которому тоже надо отчет перед верхами держать, и велел весь хлеб грузить и везти в центр. Пеллер отказался. Большой человек стал настаивать. Дело дошло до серьезного конфликта. И тогда Пеллер, которого бог силушкой не обидел, просто вышвырнул столь ретивого чиновника со двора. Крестьянский хлеб так и не отдал.
Такой серьезный проступок не мог пройти без последствий, и заслуженного фронтовика и крепкого хозяина повязали. Ему светило 10 лет лагерей. Однако сельчане вступились за своего председателя и снарядили ходоков в Москву самому Сталину. Но подключилась к конфликту местный депутат Лея Лишнянская, которая сказала, что готова поручится за Пеллера, и молодого человека оправдали. Вызволили из рук конвоя буквально перед самой отправкой на этап.
Но оправдать-то оправдали, а шельф неприятностей потянулся дальше. На работу столь строптивого и гордого мужика, способного за ради правды сцепиться с самым высоким руководством, брать никто не решался. А семью кормить надо. Так и перебивался он случайными заработками да мелкими подработками.
Но было совсем уж бездарно не использовать потенциал столь ценного руководителя. И Владимира Пеллера назначили председателем колхоза в Валдгейме.
И далее закрутило понесло его! Вроде все в порядке, вроде колхоз процветает, а в Москве вдруг всерьез наехали на евреев-врачей. И Пеллера ( с его то фамилией) тоже обвинили в буржуазном национализме. Больше месяца жил со снаряжкнной котомкой, чтоб в любой момент двинуться по этапу. На допросы ходил, как на работу. А потом вдруг - раз, и отстали!
Отправили бойца руководить колхозом в Найфельд. Все отлажено, все идет своим чередом. И вдруг от высокого начальства спускается указание кое-какие приписки сделать по части посевов кукурузы. Встал Владимр в глухую оборону: Мухлевать не стану! Партийный босс пытался надавить авторитетом. А горячий еврейский парень отправил его с парома, где они сошлись в споре, малость поостыть в студенные воды Биры.
Естественно сразу же сняли с поста, наказали, и все такое прочее. Друзья-соратники помогали, конечно, как могли. Но втихаря, чтоб не накликать себе неприятностей. А как в Валдгейме снова замаячили выборы председателя колхоза, люди снова требуют только Пеллера. Отвергли всех предложенных высоким партийным руководством кандидатов. А так-таки на своем настояли.
Вот так и жил Владимир Израильевич, как на качелях. То займет важный пост в области, а то сцепится с начальством, и вот уже пилит дрова да сгружает уголь.
Интересно, что несмотря на железный характер в работе и на фронте, в быту Владимир Израйлевич был добрейшей души человек.
- Я, к сожалению, в живых деда не застала -покачала головой его внучка Влада Евтушенко. Но сестры говорили, что из него веревки можно было вить. Часами с ними возился. И, едва на улицу выйдет, сразу вокруг него собирается толпа ребятишек. И что-то он им рассказывает, что-то затевают. О его житейских увлечениях сказать ничего не могу, он весь в работе был по будням и праздникам, и ни на что другое у него просто не хватало времени. Бывало встречался с друзьями фронтовиками, и под рюмку могли какие-то военные эпизоды вспомнить. Но обычно про войну он не говорил, как, впрочем, и многие фронтовики. Знаю только, что когда он смотрел какой-то фильм или передачу о войне, а эпизоды показывали самые кровавые, нахмурился и сказал, что на самом деле и половины той страшной правды не показали. А еще, я хочу добавить, что несмотря на свой высокий пост, а он был не только председателем колхоза но и депутатом Верховного Совета СССР, Героем Социалистического труда, дедушка жил очень-очень скромно. Родные рассказывали, что ему как-то надо было ехать в Москву на очередную сессию. А сестры, шутки ради, забросили один его туфель в подпол. Он ищет-ищет, нет его! Хотел было уже отменять поездку. Вы представляете! У человека такого уровня, при таких должностях и званиях, всего одна «рабочая» пара туфель.
А еще Влада сказала, что Владимир Пеллер никогда не чурался своего еврейства. Дважды сменил имя - это правда. Но обычно это делали евреи, проживающие в большом русском окружении. Чтоб тем было проще, и они не ломали себе языки и не коверкали сложные имена народа избранного. А вот фамилию какую получил при рождении, с такой и шел с гордостью по жизни. Даже в окружении немцев, даже в глаза самым ярым антисемитам говорил прямо и с чувством собственного достоинства - Я еврей!
Кстати, несмотря на очевидные препоны и неприятности, которая сулила пятая графа, был и очевидный плюс.
- Когда открыли границы, - рассказывает Влада, - деду неоднократно предлагали уехать на ПМЖ в различные страны. В Израиль, Аргентину, в страны Европы. Он с его военными подвигами жил бы там очень хорошо. Но он, в этом плане, был тверд, как гранит. Нет, здесь моя Родина, здесь я родился и прожил всю жизнь, в эту землю я и лягу. Он любил свою страну, воевал за нее, любил этих людей. Он понимал, что в случае его отъезда это скажется на семье. И остался здесь до конца жизни. Так и лег в эту землю на Валдгеймском кладбище. Но уверена, оставил о себе у земляков только самую добрую память.
Согласен абсолютно! Владимир Израйлевич Пеллер - одно из самых значимых имен, которые прославляют нашу маленькую область.
Как сказал поэт-фронтовик Николай Тихонов
"Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей"!
Фото - Из архива Города на Бире