Геленджик. Россия, а виды вполне европейские.
БИРОБИДЖАН, 17 июня, «Город на Бире» - Путь до Краснодара мы выстраивали так, чтобы объезжать крупные города. С одной стороны это плохо. Ведь шанс увидеть нашу огромную страну есть не у каждого, а если и есть – то один раз в жизни. Но, во-первых, у нас были четко обозначены временные рамки путешествия. Во-вторых, у нас было мало денег. Для того чтобы понять какой-то город, нужно пожить там хотя бы дня три, а жить и кушать - это и в Биробиджане платно. Но и бюджетный вариант покатушек по России помог составить определенное мнение о том, как живут люди в той или иной местности.
Туристу, у которого есть деньги, неинтересны села. Он поедет в незнакомый город, который за определенную сумму покажет ему самое лучшее. Мы же видели изнанку, которая не похожа на отутюженные улицы крупных городов.
Честно говоря, Биробиджан – не самое некомфортное место для жизни. Поверьте, у нас не такие уж плохие дороги. Есть горячая вода, свет, газ, школы, какие-никакие больницы, и даже в телевизоре не один канал. Словом, у нас есть то, что в принципе должно быть у человека в XXI веке при таком-то развитии технологий. Города, которые мы проехали до Урала, города, в которых мы были – Мариинск, Ачинск, Канск, Кемерово – в целом такие же, как наш, «с удобствами». Но до Урала городов очень мало. Гораздо больше сел и деревень, где нет интернета, отопление печное, в магазине или гостинице нельзя расплатиться по карточке, по телевизору показывают только Первый канал, а люди ходят в тряпье и пьют пушистики. Вроде и Крым снова наш, люди из центра России гоняют в Турцию или Финляндию на выходные, а принципиальных изменений в деревнях Сибири и Дальнего Востока не происходит. Едва мы выехали за Урал и взяли курс на Краснодар, картинка стала плавно меняться. Дома стали более ухоженными, люди – менее опухшими. Мы поняли, что «село в России умирает» слишком общее клише для всей страны. Но обо всем по порядку.
Итак, первое, что бросается в глаза по всей стране – это заброшенные производства советских времен. Коровники, ТЭЦ, элеваторы.
Все эти останки наводят на размышления о стране, которой уже нет. В каждой деревне обязательно стоит разрушенное здание, которое когда-то давало работу сельским жителям и строилось для людей, чьи дети и внуки теперь от безысходности торгуют у обочин дикоросами. О былых временах напоминают серпасто-молоткастые стелы на въезде в города и районы и величественные памятники в городах.
Стелы на въезде в города России. Монументальное искусство: колос - знак плодородия, гайка или гаечный ключ - символ власти рабочих. А портрет Ленина и объяснять не нужно.
Отличительная черта России – огромное количество недостроя, как нового, так и старого. Как размышляют хозяева этих недоделок? Подозреваю, так же, как водители, которые выкидывают окурки из окон своих машин: Россия большая, один окурок страну не испортит. Испортит ли недострой?
Одинокий дом в Забайкалье.
На въезде в ЕАО.
Пока хозяева земельных участков думают об их новом применении, заброшки стоят. Их поливает доджем, заваливает снегом. Грустно. Зато подросткам есть, где потусоваться, а преступникам – где скрыть следы своего негодяйства.
Уже на обратном пути из Краснодара я увидела нечто, что очень хорошо символизирует Российскую глубинку сегодня.
Село Бар, Бурятия.
Мы гордимся своими бабушками, дедушками, их победой в страшной войне. Но, к сожалению, качеством жизни гордиться не можем. Всем миром собираем деньги на лечение детям. Радуясь разнообразию сыров в магазине, снова покупаем макароны…
Воронежская область. Те, кто еще верит в возрождение великой державы, по праздникам приносят цветы к памятнику Ленина. На фоне общей разрухи это больше похоже на поминки.
В Краснодарском крае, куда мы все-таки добрались на машине, нерабочих элеваторов и разбитых домов культуры в разы меньше, чем в других регионах. Люди предпочитают покупать продукцию местного производства и стоит она в разы дешевле, чем продукты в супермаркетах. Здесь возделывают поля, выращивают ягоды и фрукты. Села, а точнее, станицы, больше похожи на маленькие городки, где есть необходимая инфраструктура для жизни, а не существования: магазины, частные медицинские кабинеты, школы, детсады.
Краснодарский край хоть и признали недавно регионом-аутсайдером в рейтинге комфортности городской среды, но, по крайней мере, в каждый хутор или станицу проведен газ, неблагоустроенных домов очень мало. Даже если сравнить первое впечатление, становится все ясно о понятии комфорта в разных частях одной большой страны.
Улица в станице Архипо-Осиповка, Краснодарский край.
Улица в поселке городского типа Ерофей Павлович, Амурская область.
Конечно, за Уралом не рай, а у нас не ад. Но чувство какой-то ущербности наших мест возникает само собой.
Село недалеко от г. Геленджик. Красный асфальт заставляет водителей нажать на тормоз.
О безопасности пешеходов в Ерофее Павловиче заботятся гравийные дороги: водителю на них не полихачишь. А еще улицу освещают модные фонари.
Комфорт включает в себя разного рода приятные мелочи. Например, в городе Тимашевске (площадь города – 30 кв. км, население на 2016 год – 52 581 человек) работает фонтан.
Пусть он небольшой, но в жару окунуть в него руки очень приятно. Как выглядит наш фонтан на Театральной площади я уже почти позабыла, ведь с ним вечно какие-то проблемы. То он закрыт крышкой, то воры крадут форсунки.
Площадь нашего города – 169,8 кв. км., население на 2016 год – 74 559 человек. По идее, больше людей – больше вандалов, которым нужны форсунки. Но в Гележджике, например, по данным на 2016 год, живет 72 030 человек. И форсунки никому не нужны. Менталитет там, что-ли, другой?
Геленджик, набережная. Кому как, а наш биробиджанский фонтан кажется мне в тысячу раз красивей. Но у него есть большой минус - он слишком часто не работает.
Что же не так с Биробиджаном? Должно быть не в форсунках дело, и не в злоумышленниках. А в нелюбви к городу, о которой недавно писал мой коллега Александр Драбкин.
Вернувшись домой, мы с мужем прошлись набережной. И нам взгрустнулось, потому что было, с чем сравнить.
Улица в Тимашевске. Когда все цветет и благоухает – город становится комфортней. Даже если там сутками чадит кофейный завод.
На фоне долгой зимы, серого неба и затяжных дождей, убитый город угнетает сознание. Разрушенный фасад филармонии, лопнувшая брусчатка, клумбы, поросшие лебедой, усталые пингвины на площади Дружбы... Видеть это некрасиво и некомфортно. И вот здесь хочется поворчать, о том, что в городе ничего не делается. Особенно, когда я вспоминаю вездесущие таблички с надписями о том, что уже сделано в другой части страны.
Конечно, подобные таблички можно повесить и у нас. Вот только без подкрепления делами смешно это будет. И грустно.
Продолжение путешествия читайте в воскресенье, в 14. 00.
Катерина ТЮЛЬКИНА